«ФОНАРЬ МАЛЕНЬКОГО ЮНГИ»

(НАВРАТИЛ Ян)

Под кучей дел отец имел в виду покупку участка. Эта мысль пришла в голову маме, как и все в конце концов, что изменяло жизнь семьи. Отец согласился, и сразу же решили покупку не откладывать надолго. Потому и ходила вчера мать к Ямриху. Договорились, что сегодня она придет вместе с отцом смотреть участок. Откладывать больше некуда: отложишь на завтра, а там в плавание пора — и будет поздно. В таких делах мать всегда тверда.

Ямрих уже ждал их. Он провел Краликов по длинному крестьянскому двору, потом через гумно вывел в поле, на котором желтел налившийся ячмень. Они прошли по меже до самого края ячменного поля — там была размечена улица. У неровной полевой дороги уже строились два дома. На остальных участках, кроме садов, ничего не было. Люди не хотели строиться, ждали, когда кончатся тревожные военные времена.

— Сколько земли вам нужно? — повернулся Ямрих к ячменному полю. — Вот до камня было бы хорошо, чтобы и сад у вас был. Берите до камня, ровно пятьсот саженей.

— Зачем нам такой большой сад? — сказал отец. — Хватит и половины. Триста саженей нам хватит.

— Как хотите, — сказал Ямрих. — Только на вашем месте я бы взял до камня. Подумайте о будущем. Ну триста так триста. Мне же лучше. Я бы и это не продал сейчас, когда война кончается. Уж только вам. Уберу ячмень, забьем колья и огораживайте. Осенью можете яблони посадить и груши. Обязательно посадите!

— Кто знает, где мы осенью будем... — вздохнула мать.

— Дед с Рудо посадят, — сказал Ямрих. — У них время Мать взяла Марека за руку, повернула его лицом к полю и сказала:

— Тут будет наш дом.

Марек смотрел на ячмень, по которому волнами ходил теплый ветер, и ему казалось, что из волн появляется труба, крыша, стены и окна, весь дом... Он вырастал совсем не так, как обычно растут дома, но радости от того было не меньше, потому что Марек держал за руку мать.

— Какие волны! — показал он на ячмень. — Как вода. И шумит, как вода, правда?

— Но под этими волнами — твердая земля, — сказала мать.

Она мечтала о собственном доме долгие годы, поэтому на все у нее был готов ответ. Робкие надежды теперь сменились уверенностью в том, что наконец-то у нее будет собственная земля под ногами. И так не хотелось матери уходить с этой земли! Неохотно брела она назад по меже. Вот так же неохотно пройдет она по доске на баржу, и земля опять отступит — все дальше и дальше.

— А строить когда начнем? — спросил Марек.

— После войны, — сказала мать. Она оглянулась на ячменные волны, в которых, казалось, утонула ее уверенность. — После войны, бог даст!

Марек хотел спросить, когда придет время после войны, однако он отлично знал, что мать в ответ только пожмет плечами.

Через несколько дней баржу починили и отбуксировали в порт. До каникул оставалось еще полмесяца, и Марек очень боялся, что родители опять не возьмут его с собой. Обещаниям он уже не верил. Дунай во время войны обманчив. Матери пришлось сходить в школу и упросить учительницу и директора, чтобы Марека отпустили на каникулы уже сейчас.