«ФОНАРЬ МАЛЕНЬКОГО ЮНГИ»

(НАВРАТИЛ Ян)

Несколько дней караван грузовых барж простоял на якоре под Свиштовом. Отец и Гажо отправились за покупками, а Марек вместе с матерью прогуливались на берегу. Они разглядывали пароходы и баржи точно так же, как обычно это делают все сухопутные жители. На берегу им повстречалась болгарка с мальчиком примерно тех же лет, что и Марек. Женщины разговорились. У болгарки, одетой во всё чёрное, был измученный вид. Мальчикам разговоры матерей были неинтересны, и они занялись игрой неподалеку. А пани Краликова тем временем узнала, почему болгарка носит траур. Прошло всего несколько недель, как она схоронила мужа и двоих сыновей. В живых остался лишь младший. В городке свирепствовала холера.

— Людей сотнями свозили на кладбище, — рассказывала болгарка. — Ни одну семью беда не миновала.

Мать оцепенела. О холере она наслышалась таких ужасов! Она кинулась было к Мареку, чтобы оттащить его от болгарского мальчика, увести, спрятать на барже в трюме, где его никакая зараза не достанет. Но всё-таки не стала этого делать: нелегко решиться на такое из жалости и сострадания к несчастной болгарке. И только спросила, была ли холера у её младшего сынишки.

Болгарка отрицательно покачала головой. Это немного успокоило мать, и Марек играл с новым приятелем до самого вечера. А когда из города возвратились отец и Гажо, мать им всё рассказала. Вот тут-то и началось для матери самое кошмарное, и суждено было ей, бедной, прожить в этом кошмаре не день и не два, и были те дни самыми страшными из всех, прожитых ею до сих пор на Дунае. Да как же могла она позабыть, ведь всегда отлично знала: когда болгары отрицательно качают головой, это значит, что они хотят сказать не «нет», как это принято у других народов, а совсем наоборот, «да». Как же она об этом забыла, да ещё в такой неподходящий момент! Ну конечно! Раз болгарка в ответ на её вопрос отрицательно покачала головой, значит, её младший сын переболел холерой и, стало быть, Марек мог от него заразиться.

Родители были в панике. Мать поминутно мерила Мареку температуру, глаз с него не спускала. Но всё обошлось, Марек не заболел. Постепенно страх прошёл. И в семье, вспоминая об этом, шутили, что Марека даже холера не берёт!

Вся эта история случилась прошлым летом, но мать, глядя на Крачмеров, убивавшихся из-за Веры, которой день ото дня становилось хуже, рассказала им эту историю со счастливым концом в надежде хоть как-то приободрить родителей девочки.

Пан Крачмер передал на буксирный пароход, что у него болен ребёнок и что он просит капитана сделать остановку на ночь возле какого-нибудь города, чтобы пригласить врача. Крачмеры не могли себе простить, что, успокоившись временным улучшением состояния дочери, не показали её врачу ещё раньше.

Но просьбу Крачмеров не удалось выполнить ни в Белграде, ни в Нови-Саде. Оба города они проходили как раз днём, а у капитана был приказ в светлое время суток следовать без остановок.

— Тётя, а когда Вера встанет? — допытывался Марек.

— Встанет к своему дню рожденья, — ответила пани Крачмерова. Ей хотелось, чтобы это было так, но одного желания бывает мало.

— А когда у неё день рожденья? — не унимался Марек.

— Через три дня, — ответила пани Крачмерова и показала три пальца. — Через три дня нашей Верочке исполнится пять лет. И она поправится.

— Правда? — недоверчиво спросил Марек.

— Конечно, правда. Встанешь ведь, Верочка? К этому дню ты должна выздороветь. В такой праздник лежать не годится. Вот поправишься и наденешь новое платьице.

Пани Крачмерова достала из шкафа белое платье в цветочках, купленное дочке к празднику, и показала Мареку:

— Вот увидишь, какая Верочка будет в нем хорошенькая.

— А я испеку тебе торт, — наклонилась мать Марека к больной девочке. — Огромный такой торт, какой я делаю для Марека. Ну-ка, Марек, расскажи, какой у тебя был торт на день рождения.

— Во какой! — Марек нарисовал в воздухе колесо. — И шоколадом его полей обязательно.

— У нас и шоколада-то нет, — со вздохом сказала пани Крачмерова.

— Ну, до той-то поры наверняка где-нибудь да остановимся, вот и купим, — пообещала мать. — Не горюй, Верочка, что-нибудь придумаем.

Щёки у девочки так и пылали, но только скорее от болезни, чем от радости. Да и вряд ли в таком состоянии она понимала, о чём с ней говорили. Ей сейчас нужен врач, ох как нужен! Даже испытанное матросское средство, компресс на лоб, не помогало ей. Вот и нынешний день закончился, а встать на якорь так и не удалось. Крачмерам оставалось лишь ждать да надеяться. Уж если не повезло в Сербии, может, будет стоянка в Венгрии. Завтра, ещё до полудня, они будут пересекать границу.

«ФОНАРЬ МАЛЕНЬКОГО ЮНГИ»

(НАВРАТИЛ Ян)