Стихи

Otohits.net, l'autosurf rapide et efficace

«— Жмите НА попугаев, и окажитесь НАВЕРХУ —»
Skype: mordaty68

Я пользуюсь

PAYEER

  • «ЗДОРОВЬЕ»
  • «МОЯ РЫБАЦКАЯ КОЛЛЕКЦИЯ»
  • «МЫШОНОК ПИК»
  • «На острие луча»
  • Бежал ёжик по дорожке
  • БЕЛЫЙ КОТИК
  • БЕСЕДЫ О ЛЮБВИ
  • Бисер
  • В ТРИДЕВЯТОМ ЦАРСТВЕ, В ТРИДЕСЯТОМ ГОСУДАРСТВЕ
  • Винни-Пух
  • Волшебник Изумрудного города
  • BICYCLES
  • ГРИБНОЙ ДОЖДЬ
  • Дикое наследство природы
  • ЗАЯЦ-ЛЕСНИК ЗАГАДКА ПОЛЯРНОГО РУЧЬЯ
  • За все Тебя, Господь, благодарю! ...
  • Иван Иваныч САМОВАР
  • ИЗДАТЕЛЬСТВО «ДЕТСКАЯ ЛИТЕРАТУРА»
  • ИЗ РЫБОЛОВНОЙ ПРАКТИКИ
  • Как старик корову продавал
  • Кактусы
  • Книга о вкусной и здоровой пище
  • Легенда: Наследие Драконов
  • Лобзик
  • МУРЗИЛКА
  • Не от скуки - на все руки!
  • НЕОБЫКНОВЕННЫЕ ЧЕРЕПАШКИ
  • МАКРАМЕ
  • Основы рукоделия
  • ОПЫТЫ БЕЗ ВЗРЫВОВ
  • ПЕРВАЯ ИСПОВЕДЬ (Повесть об Алёше)
  • ПЕСЕНКА В ЛЕСУ
  • Пётр I
  • ПОДАРОК
  • Поздравляем!
  • ПОЛЁТ КОНДОРА
  • ПУТАНИЦА
  • РУЧНОЕ ИЗГОТОВЛЕНИЕ ЮВЕЛИРНЫХ УКРАШЕНИЙ
  • СЕМЕЙНЫЙ КОРЕНЬ ...
  • СЛОНЫ
  • СТИХИ * SHUM
  • СУ ДЖОК СЕМЯНОТЕРАПИЯ
  • СЮРПРИЗ КО ДНЮ РОЖДЕНИЯ БРОДЯГИ
  • ФЛОРА И ФАУНА
  • ФОНАРЬ МАЛЕНЬКОГО ЮНГИ
  • ХОББИ
  • Юный техник
  • Каталог файлов
  • Каталог статей
  • Дзен
  •  
    Skype: mordaty68

     
    Skype: mordaty68
    Рыболов
     
    Главная » Файлы » Шепиловский Александр Ефимович

    «На острие луча»
    08.12.2015, 13:21

    Хитрое учреждение.

    Спор.

    Исчезновение профессора.

    Поиски помощника.

    Заказ мумии.







    Александр Шепиловский







    А это Вы читали?

    ЗАЯЦ-ЛЕСНИК

    ПОДАРОК

    Иван Иваныч САМОВАР

    БЕЖИТ ЁЖИК ПО ДОРОЖКЕ

    МЫШОНОК ПИК

    Винни-Пух.)

    ПОЛЁТ КОНДОРА

    КНИГА О ВКУСНОЙ И ЗДОРОВОЙ ПИЩЕ

    БЕСЕДЫ О ЛЮБВИ

    ГЛАВА ПЕРВАЯ

       Когда я родился, счастливые родители дали мне такое имя, что я даже в раннем детстве стеснялся произносить его. Не знаю - в каком справочнике они его выкопали. Безусловно, согласиться с этим я не мог и всегда представлялся сокращенно, ФИЛ, одними инициалами. Казалось бы, сотрудники должны это понять и не вгонять человека в краску. Так нет же! Упорно ломают собственный язык, выговаривая имя, данное мне при рождении, и вообще почему-то считают меня пустозвоном. Это они вслух не стесняются сказать, а что про себя думают, можно только догадываться.
       Мы не только научные работники, мы также и кладовщики, и лаборанты, и мастера-универсалы. Мы трудимся неплохо, добросовестно, лодырей нет, но я уже разочаровался: за стены учреждения пока ни один чертеж не вышел, ни один винтик не вылетел, ни одна мысль не выскочила. Мы не принесли пользы даже букашке, а уж о людях я помалкиваю. На редкость минус-продуктивное предприятие с оригинальной, но бестолковой вывеской: «Все из всего». Не нравится мне такая бесперспективная работа, и я уже понял, что рано или поздно уйду отсюда. Я даже своей должности толком не знаю. Несмотря на это, у меня есть свой начальник, такой худенький - не буду говорить плюгавенький, чтобы не обидеть его. Однако голова у него массивная и похожа на кокосовый орех. Зовут его Марлис. С мнением Марлиса считаются все, с моим - никто. А почему? Я не считаю свои проекты дерзновенными, идеи - сногсшибательными, а размах - колоссальным. Я не хвастун. Но что-нибудь новенькое у меня всегда в запасе есть. Беда в том, что мне не верят, все отворачиваются: «Ах, это неосуществимо! Чего не может быть, того не может быть, это бред, абсурд!».
       А чем сами занимаются? И что мне поручают? Я только что отполировал молотой рыбьей чешуей подкову. Это называется научный эксперимент, Ко мне подошел Марлис, выхватил из рук подкову, покрутил ее, потер пальцем.
       - Сколько времени убил?
       - Около двадцати часов. Чешуя не годится.
       - Попробуем высушенной, толченой змеиной кожей. А сейчас настоящая работа есть. Достали штучку тонны на четыре. Прямо, с завода. Пошли, - и, не глядя, швырнул подкову в распахнутое окно.
       Мы прошли в вестибюль, где стояла новая сверкающая свежей краской и поблескивающая стеклом приборов электронная вычислительная машина. Вокруг нее с отвертками, ключами и клещами бегали сотрудники. Пятеро из них чуть не рвали на части описание машины. Вооружившись монтировкой, Марлис сунул мне в руки зубило:
       - Срубай тот колпак.
       Ничего не поделаешь, надо подчиняться. Я ожесточенно рубил железо и твердил про себя: «Уйду, уйду».
       Рядом со мной одухотворенно трудился недавно поступивший в учреждение юноша. Он, пожалуй, единственный относился ко мне с доверием. Никогда он не позволял себе никаких насмешек и осуждающе смотрел на сотрудников, когда те вдруг обрушивались, на меня.

       - Поднажмем! Поживей! - призывал Марлис.

       Мы поднажали, и к вечеру машина превратилась в кучу транзисторов, диодов, лампочек, проводов, кусков железа. Перед нами встала задача, как из этой огромной кучи сконструировать и построить другую вычислительную машину, которая была бы экономичнее и производительнее разобранной. Посовещались, поспорили и распределили обязанности. Мне поручили подумать, в какой цвет выкрасить будущую машину, замерить ее габариты и по ходу дела подтаскивать кому чего потребуется. Я пробовал возразить, но меня и слушать не стали. А Марлис утешил:
       - Не всякому это доверят. Ответственное дело. Гордись!
       Чаша терпения была полна. Ещё одна капля, и я взорвусь. А пока стерпел. В последний раз.
       Работали с энтузиазмом и скоро от большой кучи остались лишь две медные штанги, кромка панели, срубленный мною колпак и полмотка проволоки. Остальное всё ушло в дело. Настроение у меня было мрачное. Я уже предвидел финал и, воспользовавшись правом выбора цвета, покрыл готовую уродливую машину чёрной матовой краской.
       - Ну и вкус у тебя, - покачал головой Марлис.

       Остальные только вызывающе улыбнулись. К машине подключили питание, испытали, и, убедившись, что она пожирает энергии в два раза больше разобранной, постановили не мешкая утащить её в объёмистый подвал, уже наполовину загруженный подобной продукцией. Никто не унывал. Как будто так и должно быть. Марлис даже повеселел, и смахнув верстака обрывки изоляционной ленты, с победоносным видом уселся на него. Хорош пример для подчинённых.
       Зазвонил телефон. Начальник «второй» снял трубку и, послушав, прикрыл микрофон ладонью.
       - Это Бейгер. Спрашивает точное время. Говорит, все часы вышли из строя.
       Марлис вскочил.
       - Подожди. Я сам побегу и предложу ему свои ручные часы. Бейгеру без них нельзя.
       Он быстро-быстро засеменил к дверям.

       Замечу, что профессор Бейгер человек со странностями. Конопатый, вечно в меховой шапчонке, он до невозможности серьёзный, такой серьёзный, что не умеет шутить и радоваться. Лишь раз я видел его слабую усмешку, это когда Марлис в глубоком раздумье вместо своего затылка почесал затылок подвернувшейся уборщицы и у него тут же родилась какая-то идея. Профессор - человек необщительный. К нему не подступишься. Все знали, что у него могучий, цепкий ум и что он работает над изобретением экстра-класса. А вот над каким именно - никто не знал. Даже директор. Лишь я один смутно догадывался о работе Бейгера по нечаянно обронённым скупым словам его, по смятым выброшенным эскизам, в общем, по разным мелочам. Необходимые узлы и детали изготовляли по его заказу в нашей мастерской. Бумаги свои он хранил в личном сейфе, с ключом от которого никогда не расставался.
       Вот с ним бы я наверняка отлично сработался, но подружиться, да что там, даже поговорить и то не мог. Скала, а не человек. Ему верят, его ценят, создают все условия для работы. А мне? Как беспризорник в чужой квартире всем мешаю. Только и слышу: «Куда полез? Не трогай! Тебя не спрашивают». Тяжело. Профессора даже за глаза зовут уважаемый да почитаемый, а меня в глаза пустозвоном. За что, спрашивается? Может, я ничуть не глупее его. Может, пустозвон-то не я, а они все.
       Вернулся Марлис и торжественно поднял руку, показывая рубцеватый след от браслета часов.
       - Взял! И даже спасибо сказал. По-древнегречески.
       - По древне? - переспросил Кнехт, помощник Марлиса.
       - По древне.
       Это слово зацепило всех, и зашёл разговор о минувших столетиях. Побывали в каменном веке, заглянули в Вавилон и остановились на второй Пунической войне.
       - Да,- сказал Марлис, пеоглаживая соленоид, - интересно всё это. Не пожалел бы своей индийской вазы, чтобы взглянуть, как великий Ганнибал переправлялся через Рону. Но, - он сморщил нос,- человечество никогда не увидит своё прошлое, м-да... О нём можно судить лишь косвенно по археологическим находкам, да по сохранившимся документам.
       Я не мог удержаться и чрезвычайно вежливо спросил:
       - Вы серьёзно, Марлис, в это верите?
       Он пренебрежительно усмехнулся:
       - Разве можно увидеть сейчас живого... ну скажем, Ганнибала, от которого, неизвестно, остался ли прах?
       - Почему бы и нет,- ответил я. - При желании можно увидеть настоящего неподдельного питекантропа.
       - Уж не машину ли времени ты изобрел?
       В словах его зазвучала неприкрытая издевка.

       Но я хладнокровно ответил:
       - Машина времени - это чистейшая фантазия и никто изобретать ее не собирается. Увидеть прошлое можно другим способом.
       - Интересно, каким же?
       Все открыто смеялись мне в лицо, но я невозмутимо продолжал:
       - Мы свыклись с мыслью, что путешествовать разрешено природой только из настоящего в будущее. А я утверждаю, что путешествие возможно и в обратном направлении, то есть можно увидеть самого себя в годовалом возрасте, и бабушку свою, когда она еще плакала в пеленках, и переправу Ганнибала через Рону и если хотите, пещерных людей. Почему я вижу всех вас? Волны света разных длин и частот, отразившись от ваших тел, воспринимаются моими глазами. Энергия волн дает импульс в зрительный центр головного мозга и воспринимается моим сознанием, то есть я вижу ваше изображение. Видит вас также и вон та порхающая птичка. Гляньте в окошко. Не надо, улетела уже. Этот же отраженный свет уносит в пространство, в бесконечность и ваш образ. Настроившись на эти волны специальной аппаратурой, которую можно создать - да, да, можно и сообщив себе колоссальную скорость, намного превышающую скорость света, я буду преспокойно путешествовать в пространстве, и для меня время как бы потечет в обратном направлении. Обгоняя свет, я тем самым буду обгонять ваше изображение, излучившееся когда-то в космос, и улавливать его своей аппаратурой. Вы на земле будете стареть, а для меня молодеть. Сообщая себе все большую и большую скорость, я буду видеть жизнь такой, какой она была хоть год, хоть тысячи лет назад. Правда, люди будут бестелесны и немы, но я буду их видеть.
       - Фу, какая чушь! - поморщился Марлис.
       Остальные улыбнулись: «Ну и загнул?»
       - Не чушь, а строгий математический расчет и железная логика физики, вскричал я.
       - Какая здесь физика, вдруг строгим голосом сказал Марлис. - Каждый школьник знает, что скорость света - предел и никакое материальное тело, будь то ракета или простая молекула, не достигнут этой скорости, ибо в противном случае масса их станет бесконечной, что определенно .невозможно. Сверхсветовых скоростей вообще нет в природе. Ты просто переутомился, нанюхался краски. Иди приляг, отдохни. На сигаретку.
       А сам прекрасно знает, что я не курю. Я понял, что спорить с этими неучами бесполезно и, отшвырнув в сторону амперметр, направился к выходу. Никто не окликнул меня, только раздался чей-то шепот:
       - Смотри-ка, распетушился.
       Не успел я взяться за ручку двери, как она распахнулась и на пороге застыла наша уборщица. Узенькие глазки ее на этот раз заметно расширились, нижняя губа, как в судороге, исказилась.
       - Вы больны? - спросил я.
       Она покачала головой и срывающимся голосом проговорила:
       - Там, тама... в шестой мертвец.
       - Какой еще мертвец? - удивился я.
       - Живой, настоящий.

       Подбежали сотрудники.
       - Живой, говорите? - переспросил Марлис. - Значит, это не мертвец.
       - Да мертвец же, о господи! Сама видела.

       Мы бросились в шестую. Я был впереди и бесшумно распахнул двухстворчатую дверь. От увиденной картины все отпрянули назад.

       По комнате медленно вышагивал скелет. На нем были блестящие коричневые штиблеты, а сбоку, у бедра, висела черная расческа. Двери были моментально прихлопнуты. Марлис вытер обмоткой соленоида мгновенно вспотевший лоб, оставив на нем несколько царапин.
       - Черт те что!
       - Ерунда какая-то, - пробурчал Кнехт.
       - Действительно, вздор, - сказал начальник «второй» и повернулся к своему помощнику;
       - Зайдите-ка, узнайте, в чем дело.
       - А почему именно я? Ведь не секрет, что у меня больное сердце. Вот вы, дорогой лаборант, молодой еще, зайдите и смело спросите: «Гражданин, что вы тут делаете?».
       Лаборант побледнел и ткнул пальцем в меня. В это время дверь приоткрылась, и скелет высунул череп и спросил:
       - Что вы тут как заговорщики шепчетесь? Возмутительно!
       Молодой лаборант и помощник, громыхая по ненатертому паркету, бросились бежать.

       - А ведь серьезные люди, научные работники к тому же, - сказал скелет и «цокнул» языком. Языка не было, но звук-то мы отлично слышали.
       Я посмотрел на его штиблеты, хмыкнул про себя и глянул на остальных. Они гипсовыми изваяниями так и вперились в пустые глазницы черепа.
       - Что с вами? - дрогнувшим голосом спросил скелет и весь вывалился наружу.
       Порази меня гром, раздави меня бульдозером, но его был голос необщительного профессора! И штиблеты вот его. Конечно, он! В чудеса я не верю и поэтому спокойно спросил:
       - Профессор, посмотрите на себя. Вы ничего странного не замечаете?
       - Что вы имеете в виду?
       - Ваш облик. Вы же скелет.
       - Галлюцинации.
       - У одного - возможно. Но не у всех же разом. Вероятно, ставя эксперимент, вы подверглись какому-то излучению и мягкие ткани организма, а также ваш костюм стали невидимы. Лучи повлияли также на ваш зрительный нерв, и вы видите себя нормальным человеком. Убежден, что притронувшись сейчас к вам, я нащупаю не кость, а тело.
       И не дав Бейгеру опомниться, я положил ладонь на его плечо. Меня трудно ошарашить, но тут я был потрясен. Пальцы с небольшим усилием, как через студень, прошли сквозь мякоть мышц, сквозь сухожилия, я ощутил твердую ключицу, обхватил ее и непроизвольно сжал в кулак. Профессор чертыхнулся, я убрал руку и, не теряя самообладания, сказал:
       - Вы и в самом деле скелет! В полном значении этого слова.
       - Скелет, - подтвердил Марлис.
       - Скелет, говорите? Возмутительно! Что-то я не предусмотрел.

       Профессор засопел и пошел в глубь лаборатории. Я за ним. Услышав мои шаги, он обернулся:

       - Прошу без посторонних, - и скрылся за эбонитовой перегородкой, из-под которой выглядывали его штиблеты с торчащими из них костями ног. Тотчас послышалось монотонное, все усиливающееся гудение. Внезапно оно оборвалось, раздался сухой, как при электрическом разряде треск, и помещение наполнилось желтоватым плотным туманом. Во время гудения я смотрел на штиблеты. Сразу же после треска кости ног вдруг задрожали, потеряли резкие очертания и совершенно растаяли в воздухе. Остались одни штиблеты да упавшая рядом расческа. Я зажмурился и вновь открыл глаза. Картина не изменилась. Я заглянул за перегородку. Скелета не было.
       - Что с вами? - спросил я и, втайне надеясь встретить профессора, провел рукой над штиблетами: пусто.
       - Где вы? - уже крикнул я.
       - Мы здесь, - отозвался Марлис.
       - Исчез профессор!
       - Сбежал?
       - Кругом капитальные стены. Исчез он. Нет его. Нету! Растаял.
       - Не может быть!
       - Ищите. Остались только его штиблеты с расческой, а главное бумаги и аппаратура. Я допускаю лишь одно: профессор жив, но для нашего мира его нет. Возможно, он находится в четвертом измерении.
       - Ну, Фил, ты опять загибать начал. Ты хочешь сказать, что его вообще нет.
       - Почему же. Вообще-то он есть, но где-то там, нам это ни вообразить, ни тем более объяснить невозможно. Думаю, он вне опасности. Чтобы узнать все, вернуть его, нужно разобраться в бумагах, в формулах, узнать соль, докопаться до всего. Сейф в этой комнатушке. Туда.
       Интересное явление. На этот раз меня послушались все и дружно двинулись к сейфу.
       - Ах ты! Ключ-то он взял с собой, - остановился Марлис.
       - Взломать, - неуверенно сказал вернувшийся из любопытства Кнехт.
       - А как на это директор посмотрит?
       - Он в отъезде, - отозвался начальник «второй». - Я за него. Но ломать не разрешаю. Отвечать мне одному придется. Предлагаю изготовить по слепку ключ.
       Мастера-то мы отличные. Еще не полностью рассеялся желтоватый туман, а начальник «второй» тянул отомкнутую дверцу сейфа на себя.
       - Батюшки! - проскулил он. - Коллеги, бумаг-то нет. Сгорели они.
       Толкаясь, мы заглянули внутрь. На полках лежали три пухлые стопки пепла, сохранившие прежнюю форму бесценных бумаг.
       - Похоже на вредительство, - изрек Марлис.
       - А по-моему, это проделки профессора, - сказал Кнехт. - Неспроста он бука такой. Все окутал тайной, И сжег-то по-хитрому. Без доступа воздуха.
       - Никто ничего не сжигал, - возразил я.

       Марлис махнул рукой.
       - Ну, Фил опять понес.
       Хотел я плюнуть на все и уйти, но сдержался.
       - Послушайте и постарайтесь понять. Профессор держал в тайне свои работы. Вы только знали, что они очень важны, не более. Мне удалось проникнуть глубже, о многом догадаться, почувствовать интуитивно. Профессор работал над передачей человека по радио.
       - Скажи, как толково объяснил.
       - Человек, грубо говоря, прежде всего физика и химия. Возьмем вас, Марлис, и используем ваши ткани в этом пространстве как модель, как матрицу и будем посылать информацию об их атомарном и энергетическом устройстве в другой «кусок» пространства, можно в соседнюю комнату, можно и на Юпитер. Там из «местных» атомов будет созидаться такой же Марлис.
       - То есть робот?
       - Об этом надо узнать у профессора.
       - Сказки, - проворчал Марлис.
       - Расскажи питекантропу о принципе работы телевизора, он обязательно ответит так же.

       Марлис побагровел, но смолчал.
       - Профессор допустил ошибку, - продолжал я. Бумаги сожжены, но не огнем. Они истлели в силовом поле, поскольку сейф связан сигнализацией с этим генератором. Штиблеты и расческа синтетические, поэтому в четвертое измерение не попали. Почему именно - загадка. Аппараты помогли бы нам кое в чем разобраться, но боюсь, что они тоже сожжены. Попрошу снять крышки, люки и убедиться в этом.
       Марлис первым бросился к аппаратуре. Как я и предвидел, все внутреннее оборудование, хаос проводов, печатные схемы, реле, датчики - все истлело.
       - Дело серьезное, - мрачно сказал начальник «второй». - Профессор исчез, ухватиться не за что. Мы в тупике. Выхода нет.
       - Выход есть.
       - Говори, Фил, скорей говори.
       - Не догадываетесь? Увидеть прошлое.
       - А! Опять за старое.

       Я попытался убедить их:
       - Отраженный свет уже умчал в пространство изображение листков, где есть формулы и схема. Нужно догнать это рассеянное изображение, сфокусировать его и прочитать, переписать, а, проще сфотографировать. И я уверен, эти бумаги помогут нам найти профессора.
       - Белая горячка! - негромко, но чтобы все услышали, сказал начальник «второй».
       Захлебываясь, Марлис что-то зашептал на ухо Кнехту. Тот согласно закивал головой. Стоило ли с ними разговаривать дальше? И я правильно сделал, молча покинув лабораторию. Хватит!
       Я шел и возмущался, раздумывая о недальновидности некоторых людей, не верящих в торжество науки и разума, об их скептицизме и невежестве.
       Размышляя таким образом, я невольно подумал, а как практически осуществить этот небывалый эксперимент, как обогнать свет? Не погорячился ли я? Не хватало еще оказаться хвастуном.
       И вот я дома. Просторные светлые комнаты, чистый здоровый воздух всегда располагаю! к работе. В одной наглухо изолированной комнатушке стоит большой, окутанный паутиной проводов агрегат. Для непосвященного человека - океан загадок. Но я-то отлично знаю свое детище - ядерный микроскоп, или, как я его называю, ядроскоп.
       С детства я мечтал проникнуть в микромир, увидеть эти кирпичики мироздания, отдельные атомы, их ядра и прочие элементарные частицы. Можно все знать, ясно представлять, но, не увидев своими глазами, нельзя в полной мере судить о вещи или явлении.
       Над созданием ядроскопа пришлось основательно подумать. Сколько было бессонных мучительных ночей - не перечесть. Говорят, что большие задачи под силу организованным, сплоченным коллективам. Согласен. Я не возвеличиваю себя, честное слово, но я не виноват, что мне удается одному справиться с ними. Я знаю, что энциклопедический ум, способный на крупнейшие открытия во многих отраслях знания - явление фантастическое. Я ни в коей мере не считаю себя таким и тем не менее занимаюсь медициной и математикой, историей и физикой, ничего не путаю и делаю скромные открытия. Жаль, что их никто не признает. Как однажды возразил Марлис: «Сумасбродные идеи». И что особенно обидно, даже исчезнувший профессор как-то заметил: «Фил или чудо-гений, или обыкновенный чудак. Склоняюсь к последнему».
       Я постепенно замкнулся в себе и хоть бессистемно, зато увлеченно трудился дома. Совсем недавно моя мечта увидеть атомы превратилась в действительность. Обычные световые лучи и даже гамма-лучи меня не устраивали: как ни коротки их волны, все же по сравнению с атомом они выглядят гигантами. Поэтому я на помощь призвал тяготение, сверхкороткие волны которого мне удалось превратить в видимый свет.
       Сейчас, после ухода из лаборатории, я остался одинок, но это не очень расстроило меня. Привык уже. Правда, изредка становилось скучновато, хотелось поболтать с кем-нибудь о пустяках, посмеяться и вспомнить детство. С соседями - дядей Кошой и тетей Шашей - я особенно дружбы не водил, да и они ко мне влечения не испытывали.
       Не спеша, жуя вчерашнюю брынзу, я смотрел в потолок и думал о профессоре. Как быть?
       В дверь осторожно постучали. Я проглотил брынзу и, накрыв тарелку полотенцем, разрешил войти.
       Средних лет женщина, прилично одетая, переступила порог.
       - Я ищу Фила, - робко сказала она.

       Я подал ей стул, усадил и вдруг заметил, что глаза ее наполнились слезами. В полном недоумении смотрел я, как она вытирает их платочком, и не знал, что делать. Наконец она справилась со своим волнением и сказала:
       - Я Лавния, супруга профессора Бейгера. Я заклинаю, я умоляю вас! Помогите вернуть мне мужа, а детям отца.
       - Но почему вы обращаетесь ко мне?
       - Ах, я в таком состоянии, что цепляюсь за соломинку. Я только что была в учреждении, но там никто ничего не знает. Все в замешательстве. Марлис сказал, что, якобы, вы можете спасти профессора. Помогите! Я так несчастна!
       Из фарфоровой фляги я плеснул в стакан яблочного сока.
       - Выпейте. Вы просто не заметили иронии в словах Марлиса. Но я действительно говорил, что Бейгера можно спасти. И знаете, я займусь этим. Да, займусь!
       Не знал я тогда, какие неимоверные трудности и смертельные опасности возникнут на моем пути.
       - О, вы благородный человек! - встрепенулась Лавния.
       - Я просто человек. Скажите, вы в курсе работ профессора?
       - Нет. Физикой не увлекалась и жалею об этом. Я модельер по части одежды.
       - Но, возможно, Бейгер что-нибудь говорил? Порой даже одна фраза много значит.
       - В домашней обстановке он о своих заботах молчал. Подолгу засиживался у себя в кабинете, все писал, чертил. Вот со старшим сыном иногда беседовал, доказывал ему что-то, объяснял, но из их бесед я не понимала ничего. Мой бедный мальчик! Уже две недели, как он сорвался с гимнастического снаряда, с брусьев. В больнице лежит с сотрясением мозга. От него сейчас тоже ничего не узнаешь. Несчастье за несчастьем! Скажите правду, где Бейгер? Его не похитили?
       - Разумеется, нет. Вы все узнаете, когда я сам уверюсь в своих предположениях. Вот еще что. У профессора сохранились его бумаги?
       - Никаких. Все написанное он уносил в учреждение, а брошенные в корзину черновики я сразу же сжигала после его ухода. Кто же знал, кто? И сегодня вот сожгла.
       - Да-а! Ну ладно. Оставьте мне адрес. Я зайду к, вам. И будьте спокойны.
       После ухода Лавнии я доел брынзу, запил соком и прилег на кушетку. Значит решено. В космос. Со сверхсветовой. Работы впереди - я только зажмурился и покачал головой. С чего начинать?
       И тут я почувствовал острую необходимость иметь близкого друга и помощника. В космосе безусловно веселее вдвоем, а главное, работа по подготовке пошла бы быстрее.
       Помощник нужен идеальный, беспредельно верящий мне. Но где найти такого?
       Я вспомнил сотрудника, поступившего в лабораторию незадолго до моего ухода.
       Утром я его подкараулил у входа в учреждение, отозвал в сторону и для начала поинтересовался, есть ли сдвиги в поисках профессора.
       - Никаких! - ответил он. Затор! Штиблеты и расческу, после ничего не обнаружившей экспертизы, отдали в музей, корпусы аппаратов и генераторов утащили в подвал. Ну, а сейф пока пустует.

       Боясь сразу отпугнуть его путешествием в прошлое и сверхсветовой скоростью, я напомнил ему о последней статье в научном журнале и заметил, что атом можно увидеть и что ядроскоп уже построен. Он отшатнулся от меня и замахал руками, будто на него налетел осиный рой:
       - Что вы! Что вы! Это совершенно невозможно. Не-е-возможно. Как только величина предмета окажется меньше длины световой волны, последняя не в состоянии обрисовать контуры предмета. А размеры атома слишком малы по сравнению с длиной световой волны.
       - Можно использовать другой принцип, - ответил я. - Волны тяготения, после того, как они обрисуют атом, превратить в видимый свет.
       - Это, извините, абсурд. Их энергия так неуловимо мала, что практически они нигде не применимы. Другое дело, тяготение в космосе, где огромные массы, а то волны... в этом-то объеме...
       Он нервно захихикал и даже отказался зайти ко мне вечером посмотреть в ядроскоп, считая его небылицей. «Вы шутник. Фил», - были его последние слова.
       Почему же люди шарахаются от моих идей и рассуждений?
       Я сделал еще несколько попыток найти помощника. И все безуспешно. Никто мне не верил. Я было приуныл, но со свойственной мне изобретательностью учтите, это не хвастовство - быстро нашел выход из положения. Шаг, признаться, отчаянный, но лично я ничем не рисковал. Просто нужно приобрести древнеегипетскую мумию, оживить ее, дать ей в короткий срок должное образование, провести, если потребуется, психологическую обработку и идеальный помощник готов. Уж этот-то египтянин, попав из своей древней жизни в нашу, увидев своими глазами чудеса нашей техники, безусловно поверит мне. Иначе и быть не может. Но не всякая мумия могла меня удовлетворить. Мне нужна была мумия с мозгами и внутренностями, пусть высохшими, но сохранившимися на своих местах. Это непременное условие. Стоит какому-нибудь органу разложиться, и оживление не удастся, а если и удастся, то получишь калеку или парализованного. В успехе я не сомневался, потому что много времени уделял изучению, пожалуй, самой трудной, ответственной и благородной науки биологии. Человек накопил громадные запасы знаний, проникнув в глубь атома и в мир галактик, а сам себя знает весьма поверхностно. Вся современная медицина лишь первый шаг на длинном тернистом пути познания тайн жизни, которому нет конца.
       Чтобы заказать мумию, я пришел в «Бюро нужных и ненужных услуг». У окошка стояло двое мужчин. Первый заказал килограмм льда с северного полюса и сразу вышел. Второму понадобился глаз кальмара и обязательно трехтонного.
       - А если кальмар меньше будет? - спросила девушка в мелких завитушках с припудренным прыщиком на щеке.
       - Нет, меня устраивает глаз только трехтонного кальмара и никаких «если».
       - Трудно такого гиганта найти.
       - Ничего, поищите, я подожду. Если попадется меньшего веса, можно подрастить его в океанариуме, - и он ушел.
       - Вам что? - спросила девушка, беря чистый бланк.
       - Вас не удивляют такие странные заказы? - поинтересовался я.
       - Привыкла. И не то еще заказывают: лунную пыль, повозку скифов, волосок из бороды Магомета или бациллу какую-нибудь.
       - И всегда выполняете?
       - Не всегда. Одному захотелось, чтобы мы вырастили в его комнатном аквариуме жемчужину. Это же глупо. Хотя и выполнимо. Зачем ее выращивать, если можно купить готовую. Так что вам?
       - Мумию.
       Девушка даже не ойкнула. Действительно, ко всему привыкла.
       - Такой заказ впервые, - только и сказала она.
       - Отлично. Запишите, я продиктую ряд условий, каким должна удовлетворять мумия. И ни одно из них не должно быть нарушено. Пусть проверят опытные специалисты. Слушайте.
       Девушка исписала три бланка.
       - Все. Да, еще дополните, чтобы подошвы у мумии были целые, а то, знаете, их отрезали, боясь, что умерший загрязнит небо земной пылью. Когда можно узнать о результатах?
       - Наведывайтесь, - неопределенно пожала плечами девушка.
       - А поконкретнее?
       - На-ве-ды-вай-тесь. Следующий!

       Зашедшая за мной женщина прямо с порога затараторила о скорпионах.

    <<==  *  ==>>

    Категория: Шепиловский Александр Ефимович | Добавил: Неугомонный | Теги: русский советский прозаик, фантаст, повесть, советский писатель, роман, Шепиловский Александр Ефимович
    Просмотров: 706 | Загрузок: 0
    Всего комментариев: 0
    Поиск
     
    Skype: mordaty68
  • Blog
  • ВЕЛОСИПЕДИСТЫ
  • «ЗДОРОВЬЕ»
  • «ВЕСЁЛЫЕ КАРТИНКИ»
  • «МАСТЕРОК»
  • «МУРЗИЛКА»
  • НЕОБЫКНОВЕННЫЕ ЧЕРЕПАШКИ
  • «ЧЕРНАЯ курица»
  • ИНСУЛЬТ
  • ПЕТРОДВОРЕЦ
  • «МОЯ РЫБАЦКАЯ КОЛЛЕКЦИЯ»
  • Научно-популярное издание
  • Роб Ван дер Плас
  • БРАТЬЯ САФРОНОВЫ
  • ФЛОРА И ФАУНА
  • ЮНЫЙ ТЕХНИК
  • КВВКУС
  • ШАХМАТЫ
  • ХОББИ
  • «ИСКУССТВО РЫБАЛКИ»
  • РЫБОЛОВ
  • РЫБОЛОВ-СПОРТСМЕН
  • Это станок?
  • ПРАВОСЛАВНАЯ КУХНЯ
  • ДУХОВНЫЕ РЕЦЕПТЫ
  • «ДЕТСКАЯ ЛИТЕРАТУРА»
  • * YOUTUBE *
  • Одноклассники
  • facebook
  • АКИМ Яков Лазаревич
  • БЕЛОЗЁРОВ Тимофей Максимович
  • БЕРЕСНЁВ Александр Михайлович
  • БЕХЛЕРОВА Елена
  • БИАНКИ Виталий Валентинович
  • БЛОК Александр Александрович
  • БОНЕЦКАЯ Наталья
  • ВОРОНЬКО Платон Никитович
  • ВАЖДАЕВ Виктор Моисеевич
  • ГЕРЦЕН Александр Иванович
  • ГРИММ, Вильгельм и Якоб
  • ГРИБАЧЁВ Николай Матвеевич
  • ДВОРКИН Илья Львович
  • ДОРОШИН Михаил Федорович
  • ЕРШОВ Пётр Павлович
  • ЕСЕНИН Сергей Александрович
  • ЖИТКОВ Борис Степанович
  • ЖУКОВСКИЙ Валерий Андреевич
  • ЗАЙКИН Михаил Иванович
  • ЗАХОДЕР Борис Владимирович
  • КАПНИНСКИЙ Владимир Васильевич
  • КВИТКО Лев Моисеевич
  • КИПЛИНГ Джозеф Редьярд
  • КОНОНОВ Александр Терентьевич
  • КОЗЛОВ Сергей Григорьевич
  • КОРИНЕЦ Юрий Иосифович
  • КРЫЛОВ Иван Андреевич
  • КЭРРИГЕР Салли
  • ЛЕСКОВ Николай Семёнович
  • МАКАРОВ Владимир
  • МАЛЯГИН Владимир Юрьевич
  • МАМИН-СИБИРЯК Дмитрий Наркисович
  • МАРШАК Самуил Яковлевич
  • МИЛН Ален Александр
  • МИХАЛКОВ Сергей Владимирович
  • МОРИС КАРЕМ
  • НАВРАТИЛ Ян
  • НЕКРАСОВ Андрей Сергеевич
  • НЕЗНАКОМОВ Петр
  • НОСОВ Николай Николаевич
  • ПЕРРО Шарль
  • ПЕТРИ Мерта
  • ПЛЯЦКОВСКИЙ Михаил Спартакович
  • ПУШКИН Александр Сергеевич
  • РОДАРИ Джанни
  • СЕВЕРЬЯНОВА Вера
  • СЛАДКОВ Николай Иванович
  • СУТЕЕВ Владимир Григорьевич
  • ТОКМАКОВА Ирина
  • ТОЛСТОЙ Алексей Николаевич
  • ТОЛСТОЙ Лев Николаевич
  • ТЫЛКИНА Софья Павловна
  • УСПЕНСКИЙ Эдуард Николаевич
  • ЦЫФЕРОВ Геннадий Михайлович
  • ЧУКОВСКИЙ Корней Иванович
  • ШЕПИЛОВСКИЙ Александр Ефимович
  • ШЕРГИН Борис Викторович
  • ШУЛЬЖИК Валерий Владимирович
  • ШУМОВ Иван Харитомович
  • ШУМОВ Олег Иванович
  • Эндрюс Майкл
  • ЮДИН Георгий
  • ЮВАЧЁВ Даниил Иванович(ХАРМС)
  • ЮСУПОВ Нуратдин Абакарович
  • ЯКОВЛЕВА Людмила Михайловна
  • Счетчик посещений Counter.CO.KZ - бесплатный счетчик на любой вкус!